Содержание:
Арбитражная коллегия Сибирского округа
Калькулятор третейского сбора
Дела с участием юридических лиц и предпринимателей
Глава 3. ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО В ТРЕТЕЙСКОМ СУДЕ
Статья 14. Ведение дел через представителей
| 1. Стороны вправе вести свои дела в Третейском суде лично, либо через представителей. Личное участие в деле стороны не лишает ее права иметь по этому делу представителя. |
2. Представитель вправе совершать от имени представляемого им лица все процессуальные действия, за исключением действий, указанных в пункте 3 настоящей статьи, если иное не предусмотрено в доверенности или ином документе.
3. В доверенности или ином документе должно быть специально оговорено право представителя на представление интересов доверителя в третейских судах, подписание искового заявления и отзыва на исковое заявление, заявления об обеспечении иска, полный или частичный отказ от исковых требований и признание иска, изменение основания или предмета иска, заключение мирового соглашения и соглашения по фактическим обстоятельствам, получение присужденных денежных средств или иного имущества.
4. Доверенность, предусматривающая передачу полномочий представителя другому лицу (передоверие), а также доверенность, выданная физическим лицом, подлежит нотариальному удостоверению.
Статья 15. Проверка документов лиц, участвующих в деле, и полномочий их представителей.
| 1. Третейский суд обязан проверить документы лиц, участвующих в деле, и полномочия их представителей, а также документы лиц, содействующих проведению третейского разбирательства. |
2. Третейский суд решает вопрос о признании документов лиц, участвующих в деле, полномочий их представителей и допуске их к участию в заседании Третейского суда на основании исследования документов, предъявленных указанными лицами.
3. Документы, подтверждающие полномочия указанных лиц, при необходимости приобщаются к делу, или сведения о них заносятся в протокол заседания.
4. В случае непредставления лицом, участвующим в деле или его представителем необходимых документов или представления документов, не соответствующих требованиям, установленным законодательством и Регламентом, Третейский суд отказывает в признании полномочий соответствующего лица на участие в деле.
ВАС рассмотрел дело о «третейской» доверенности
Высший Арбитражный Суд закрыл очередную лакуну в правовой базе работы третейских судов. В рамках рассмотрения спора предпринимательницы Светланы Моисеевой с фирмой «Тандер» члены президиума ВАС занялись поиском ответа на вопрос о том, законно ли решение коммерческого арбитража, если в доверенности на представительство интересов своей компании руководитель филиала не имел специального разрешения на участие в арбитражном разбирательстве.
Предпринимательница Светлана Моисеева заключила с ульяновским филиалом компании «Тандер» договор субаренды, который содержал пункт о том, что все споры и разногласия между его сторонами будет рассматривать Третейский суд для разрешения экономических споров при Ульяновской торгово-промышленной палате. Затем, полагая, что «Тандер» не выполнил свои обязательства по договору, Моисеева обратилась в арбитраж, который взыскал с субарендатора 15000 руб. задолженности по арендной плате, пени и штраф в размере 100000 руб., а также 13811 руб. расходов по оплате третейского сбора. Однако «Тандер» это решение исполнять не стал, что подвигло предпринимательницу пойти в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения коммерческого арбитража.
Однако в суде выяснилось, что у руководителя ульяновского филиала «Тандер» не было права представлять интересы фирмы в арбитраже: его доверенность от генерального директора головной компании не содержала специального указания на это, в ней говорилось лишь о представительстве в судах общей юрисдикции и арбитражных судах. Более того, оказалось, что при рассмотрении спора третейским судом «Тандер» представляла его юрист Баранова, которой глава филиала передоверил свои полномочия. При этом сам руководитель ульяновского филиала «Тандера» утверждал, что Баранову он никогда не знал.
Поверив этому, суды всех инстанций отказали Моисеевой в выдаче исполнительного листа, посчитав, что передоверие было с пороком. К тому же, отметили они, уведомление о третейском разбирательство было направлено не по месту регистрации головного офиса компании в Краснодаре, а на адрес ее филиала в Ульяновске при отсутствии у его руководителя полномочий представлять интересы юридического лица в третейском суде. Однако тройка судей ВАС в составе Татьяны Нешатаевой, Анатолия Бабкина и Дмитрия Дедова с таким подходом не согласилась. Они посчитали, что дело (№ А32-41312/2009-31/772ТР) заслуживает передачи на рассмотрение его президиумом.
Как пояснила коллегам на заседании вчерашнего президиума Нешатаева, «дело завершает триптих правоотношений, связанных с доверенностями и полномочиями в третейском суде», а также рассказала и историю этого вопроса. «Первый раз мы решили, что генеральная доверенность, выданная филиалу является доверенностью как на заключение сделок, так и на представительство в третейских судах, — говорила она. — Потом по этой же компании „Тандер“ по тем же самым договорам мы в апреле этого года рассматривали дело о том, может ли доверенность, предоставленная компанией своей „дочке“ на заключение сделок, охватывать и разрешение заключать третейские соглашения. Мы тогда решили, что может. И после того, у нас появилось дело той же компании „Тандер“ и той же Моисеевой по тем же правоотношениям, которые они уже оспаривали. Оно было приостановлено до решения по предыдущему делу».
Нешатаева пояснила и то, почему делу «Тандер» опять посчастливилось попасть на президиум. «Сегодня в этом деле выдвигается другой аспект. Говорится о том, что если в доверенности, которая выдана генеральным директором головной компании своему филиалу, не указано четко, что директор этого филиала может участвовать в заседаниях третейского суда, то, значит, директор не может», — сказала она, подчеркнув, что такой является позиция «Тандера“, а потом добавила: «Вопрос оказался не решен в законодательстве, и он ложится на плечи суда».
Тройка судей предложила два варианта разрешения этого дела. Первый из них состоял в том, что право на представительство лица в рамках третейского разбирательства должно быть специально поименовано в доверенности как особый вид правомочий поверенного. Второй вариант предполагал, что специального указания в доверенности не требуется при условии, что в ней есть общее правомочие на представительство интересов в процессуальных отношениях. Поскольку нижестоящие суды не смогли найти подход к решению проблемы доверенности из-за пробела в законодательстве, это предстояло сделать Высшему Арбитражному Суду.
Из сторон на заседании президиума присутствовал только представитель «Тандер». Он повторил уже известные доводы, а также посетовал на то, что третейский суд вынес «заведомо незаконные» решения о взыскании денег с его фирмы и теперь Моисеева использует эти решения для своего неосновательного обогащения, почему-то игнорируя возможность обращения в арбитражные суды.
Однако президиум ВАС принял решение, соответствующее второму варианту решения дела, предложенному тройкой судей: он отменил все решения нижестоящих судов и предписал Арбитражному суду Краснодарского края выдать Моисеевой исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда. Решение это нельзя назвать непредсказуемым, принимая во внимание лояльное отношение Высшего Арбитражного Суда к коммерческим арбитражам после того, как Конституционный Суд подтвердил их широкую правомочность.
Доверенность на ведение гражданских дел в судах, с правом передачи дела в третейский суд
Доверенность на ведение гражданских дел в судах с правом передачи спора на рассмотрение третейского суда
Доверенность может использоваться в тех случаях, когда представителю передается помимо общих полномочий право передачи спора на рассмотрение третейского суда.
В соответствии с п.1 ст.185 Гражданского кодекса РФ, доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами в простой письменной форме.
Доверителем по доверенности на ведение гражданских дел в судах с правом передачи спора на рассмотрение третейского суда могут выступать физические лица, индивидуальные предприниматели, юридические лица.
Представителями по данной доверенности могут быть любые дееспособные лица, имеющие надлежащим образом оформленные полномочия на ведение дела.
Имеется одно исключение: судьи, следователи, прокуроры, а в арбитражном судопроизводстве также помощники судей и работники аппарата суда, не могут быть представителями в суде, за исключением случаев участия их в процессе в качестве представителей соответствующих органов или законных представителей (ст. 51 Гражданский процессуальный кодекс РФ, ст. 60 Арбитражного кодекса РФ).
Однако ст. 54 Гражданско-процессуального кодекса РФ, ч. 2 ст. 62 Арбитражно-процессуального кодекса РФ определяет ряд процессуальных действий, которые представитель в силу их значимости может совершать только в том случае, если это оговорено в доверенности. Сравнивая специальные полномочия представителей в арбитражном и гражданском судопроизводстве, видно, что большинство полномочий совпадает, и в то же время одно и то же полномочие рассматривается как специальное не в обоих судопроизводствах, а только в одном из них.
В данной доверенности, как было указано выше, предусмотрены следующее специальное полномочие представителя: право передачи спора на рассмотрение третейского суда (ст. 54 ГПК РФ, ч. 2 ст. 62 АПК РФ).
Как составить доверенность на представление интересов в суде
В каких случаях требуется
При невозможности урегулировать разногласия поставщика с заказчиком или контрольным органом в досудебном порядке дело может быть передано на рассмотрение в арбитражный суд. Порядок представления сторон в судебных органах регулируется Арбитражным процессуальным кодексом РФ.
Статьей 61 АПК РФ установлено, что без доверенности представлять организацию в суде может только ее руководитель. Свои полномочия он может подтвердить соответствующими документами:
- выпиской из ЕГРЮЛ;
- приказом о назначении на должность;
- протоколом общего собрания;
- уставом.
- подписать исковое заявление и отзыв на него, заявление об обеспечении иска (образец заявления от представителя по доверенности найдете ниже);
- передать дело в третейский суд;
- отказаться от исковых требований;
- признать иск;
- изменить основания или предмет иска;
- заключить мировое соглашение;
- передоверить полномочия другому лицу;
- подписать заявление о пересмотре по новым или вновь открывшимся обстоятельствам;
- обжаловать судебные акты;
- получать присужденные денежные средства.
В случае если организацию представляет не руководитель, понадобится передать полномочия представителю. Образец доверенности на представление интересов в суде можно оформить как на сотрудника организации, так и на стороннее лицо (привлеченного специалиста).
Основные требования прописаны в ст. 185–188 ГК РФ и ст. 61–62 АПК РФ.
Какие полномочия прописать
Образец доверенности на ведение дела в суде может позволять принимать участие в конкретном деле или быть «генеральным» — на участие во всех судебных разбирательствах. В зависимости от того, какой объем полномочий требуется передать представителю, могут быть прописаны следующие права:
Скачать заявление об обеспечении иска
В ГК РФ и АПК РФ предусмотрены требования к составлению передачи полномочий (см. образец доверенности на участие в судебном заседании).
Рассмотрим основные правила:
- Документ следует составить в письменной форме.
- Содержание:
- наименование и реквизиты организации (ИНН, ОГРН, адрес);
- Ф.И.О. и должность лица, выдавшего поручительство от имени организации (руководитель или иной уполномоченный сотрудник), с указанием документа, на основании которого он действует;
- Ф.И.О. и паспортные данные представителя;
- в случае, если речь идет об участии в конкретном деле, указываем номер дела и наименование судебного органа;
- перечень полномочий, которые передаются лицу;
- срок действия — можно указать, на какой срок выдана (например, на один год) или до какой даты (до 31.12.2020). Если срок не указан, она действует в течение 1 года с даты подписания;
- дата и место подписания документа. Отсутствие даты делает его недействительным;
- указываем, может ли представитель передоверить свои полномочия другому лицу.
- Должен быть образец подписи доверенного лица.
- Документ от юрлица подписывает руководитель или другой уполномоченный на это сотрудник. Необходимо проставить печать (если она есть). От ИП — подписывает сам предприниматель и ставит свою печать. Образец доверенности на судебное представительство можно не заверять у нотариуса.
Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с ЗАО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.
Программа, разработана совместно с ЗАО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Обзор документа
Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 26 апреля 2017 г. N Ф08-2430/17 по делу N А53-661/2017 (ключевые темы: Доверенность — арбитражное соглашение — торгово-промышленная палата — Общество с ограниченной ответственностью — третейский суд)
| г. Краснодар |
| 26 апреля 2017 г. | Дело N А53-661/2017 |
Резолютивная часть постановления объявлена 25 апреля 2017 года.
Полный текст постановления изготовлен 26 апреля 2017 года.
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Айбатулина К.К., судей Алексеева Р.А. и Бабаевой О.В., при участии в судебном заседании от заявителя — компании «FANGDA CARBON NEW MATERIAL CO., LTD» (закрытого акционерного общества «Фанда» по производству новых материалов из углерода (регистрационный номер 620000000006538)) — Цай А.В. (доверенность от 25.10.2016), от заинтересованного лица — общества с ограниченной ответственностью «Ростовский электрометаллургический заводъ» (ИНН 6155054289, ОГРН 1046155009174) — Линенко С.С. (доверенность от 10.11.2016), рассмотрев кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Ростовский электрометаллургический заводъ» на определение Арбитражного суда Ростовской области от 28.02.2017 по делу N А53-661/2017 (судья Меленчук И. С.), установил следующее.
Компания «FANGDA CARBON NEW MATERIAL CO., LTD» (ЗАО «Фанда» по производству новых материалов из углерода, далее — общество) обратилась в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации от 06.12.2016 по делу N 58/2016 о взыскании с ООО «Ростовский электрометаллургический заводъ» (далее — завод) в пользу общества 755 164,40 доллара США долга, 37 758,22 доллара США пеней, 27 701 доллара США возмещения расходов по уплате третейского сбора и 60 тыс. долларов США возмещения расходов на оплату услуг представителя.
Определением от 28.02.2017 заявление удовлетворено, обществу выдан исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда. Суд исходил из того, что основания для отказа в выдаче исполнительного листа, установленные статьей 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, отсутствуют.
В кассационной жалобе завод просит отменить определение от 28.02.2017 и направить дело на новое рассмотрение. По мнению заявителя, выводы суда противоречат фактическим обстоятельствам дела, суд не применил подлежащие применению нормы процессуального права. Суды не учли, что контракт N 264/14Р REM от имени завода подписала первый заместитель генерального директора Попова И.В., не имея полномочий на подписание третейского соглашения и отказ от государственного правосудия, поэтому у третейского суда отсутствовала компетенция для рассмотрения спора. Такие полномочия в силу части 2 статьи 62 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации должны быть специально оговорены в доверенности. Исполнение сторонами контракта не свидетельствует о заключенности третейского соглашения. Суд необоснованно отказал заводу в удовлетворении ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы.
В отзыве на жалобу общество просит оставить определение без изменения.
В судебном заседании представитель завода поддержал доводы жалобы и заявил ходатайство о приостановлении производства по делу. Представитель общества поддержал доводы отзыва и просил отказать в удовлетворении ходатайства.
Изучив материалы дела и выслушав представителей участвующих в деле лиц, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что в удовлетворении жалобы и ходатайства надлежит отказать.
Из материалов дела видно, что 19.06.2020 общество (продавец) и завод (покупатель) заключили контракт N 464/14Р REM на покупку товара, который содержит третейскую оговорку о рассмотрении всех споров в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (г. Москва).
Решением третейского суда от 06.12.2016 по делу N 58/2016 с завода в пользу общества взыскано 755 164,40 доллара США долга, 37 758,22 доллара США пеней, 27 701 доллар США возмещения расходов по уплате третейского сбора и 60 тыс. долларов США возмещения расходов на оплату услуг представителя.
Поскольку завод в добровольном порядке решение третейского суда не исполнил, общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения.
Завод ссылается на то, что у подписавшего контракт представителя завода Поповой И.В. отсутствовали полномочия на подписание арбитражного соглашения.
Отклоняя данный довод, суд установил, что в преамбуле контракта и приложениях к нему, а также в расшифровке подписей указано на подписание этих документов генеральным директором завода Варшавским В.Е. Контракт не содержит информации о том, что со стороны завода он подписан Поповой И.В. или иным лицом, действующим по доверенности.
Кроме того, суд учел, что в материалах дела имеется доверенность от 21.02.2020, выданная заводом на имя Поповой И.В. на срок до 31.12.2020, в которой отражены ее полномочия на заключение любых договоров, предусмотренных действующим законодательством.
Федеральный закон от 24.07.2002 N 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» не требует наличия в доверенности представителя специального уполномочия на заключение гражданско-правового договора, содержащего третейское соглашение (третейскую запись). Следовательно, наличие общих полномочий на заключение договора позволяет представителю заключить от имени и в интересах представляемого договор с условием о передаче связанных с ним споров в тот или иной третейский суд.
Часть 2 статьи 62 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит применению к случаям передачи на рассмотрение третейского суда дела, которое находится на рассмотрении в арбитражном суде.
Наличие общих полномочий на заключение договора позволяет представителю заключить от имени и в интересах представляемого договор с условием о передаче связанных с ним споров в тот или иной третейский суд, что соответствует правовой позиции, сформулированной в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.04.2011 N 12311/10 и от 07.06.2012 N 16517/11.
Таким образом, даже в случае подписания спорного контракта от имени завода не генеральным директором Варшавским В.Е., а Поповой И.В., действовавшей по доверенности от 21.02.2020, следует признать, что Попова И.В. имела полномочия для заключения договора от имени юридического лица с включением в него третейской записи.
Поскольку завод утверждает, что контракт подписан Поповой И.В., проведение экспертизы для установления данного факта не влияет на квалификацию правоотношений сторон, в том числе в части правомерности третейской записи, поэтому отказ суда в проведении соответствующей экспертизы не привел к принятию неправильного решения.
Завод заявлял ходатайство о приостановлении производства по делу до рассмотрения жалобы на решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации от 06.12.2016 по делу N 58/2016. Поскольку суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении ходатайства, сославшись на часть 6 статьи 238 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции также отказывает заводу в удовлетворении аналогичного ходатайства.
При изложенных обстоятельствах основания для отмены определения суда первой инстанции по доводам жалобы отсутствуют.
Руководствуясь статьями 284, 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа
в удовлетворении ходатайства отказать.
Определение Арбитражного суда Ростовской области от 28.02.2017 по делу N А53-661/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу — без удовлетворения.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.
| Председательствующий | К.К. Айбатулин |
| Судьи | Р.А. Алексеев О.В. Бабаева |
Суд округа подтвердил, что в доверенности не требуется специально оговаривать полномочие на заключение договора, предусматривающего передачу споров в третейский суд.
Достаточно общих полномочий на заключение договора. Это позволит представителю заключить от имени и в интересах представляемого договор с условием о передаче споров в третейский суд.
При этом норма АПК РФ, которая требует специально оговаривать в доверенности соответствующее право представителя, применяется лишь к случаям передачи в третейский суд дела, которое находится на рассмотрении в арбитражном суде.
Доверенность на представителя в третейский суд
(1).jpg)
Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 7 марта 2012 г. N Ф08-355/12 по делу N А63-4021/2011 (ключевые темы: третейский суд — третейское соглашение — третейская оговорка — интернет — письменная форма)
Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 7 марта 2012 г. N Ф08-355/12 по делу N А63-4021/2011
Резолютивная часть постановления объявлена 6 марта 2012 г.
Полный текст постановления изготовлен 7 марта 2012 г.
Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Денека И.М., судей Илюшникова С.М. и Чесняк Н.В., при участии в судебном заседании от истца — открытого акционерного общества «Ростелеком» (г. Санкт-Петербург, ИНН 7707049388, ОГРН 1027700198767) — Синцовой Л.Л. (доверенность от 30.03.2011), в отсутствие ответчика — государственного унитарного предприятия Ставропольского края «Ставрополькрайводоканал» (г. Ставрополь, ИНН 2635040105), надлежаще извещенного о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», рассмотрев кассационную жалобу открытого акционерного общества «Ростелеком» на решение Арбитражного суда Ставропольского края от 10.08.2011 (судья Жарина Е.В.) и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.11.2011 (судьи Егорченко И.Н., Марченко О.В., Фриев А.Л.) по делу N А63-4021/2011, установил следующее.
ОАО «Ростелеком» в лице Ставропольского филиала (далее — общество) обратилось в Арбитражный суд Ставропольского края с иском к ГУП СК «Ставрополькрайводоканал» в лице филиала Минераловодский «Водоканал» (далее — предприятие) о признании третейской оговорки, указанной в пункте 6.2 договора на отпуск (получение) воды и прием (сброс) сточных вод от 08.12.2009 N 056, недействительной.
Решением от 10.08.2011, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 09.11.2011, в иске отказано. Судебные акты мотивированы тем, что договор от 08.12.2009, содержащий третейскую оговорку, подписан уполномоченным лицом. Специальное полномочие в доверенности права представителя на подписание третейского соглашения не требуется. Отсутствие в договоре полного наименования организации, при которой создан третейский суд, не свидетельствует о недействительности третейской оговорки.
В кассационной жалобе истец просит отменить судебные акты, ссылаясь на подписание договора неуполномоченным лицом, поскольку в доверенности отсутствует правомочие на подписание третейского соглашения. Договор от 08.12.2009 является публичным, поэтому возникающие по нему споры не подлежат рассмотрению в третейском суде.
Отзыв не поступил.
В судебном заседании представитель истца повторил доводы, изложенные в кассационной жалобе.
В судебном заседании объявлялся перерыв до 9 часов 20 минут 6 марта 2012 года, о чем размещена информация на официальном сайте арбитражного суда Северо-Кавказского округа в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».
Изучив материалы дела и выслушав представителя истца, Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.
Как видно из материалов дела и установлено судами, решением общего собрания акционеров ОАО «Ростелеком» от 26.06.2010 ОАО «Ростелеком» реорганизовано в форме присоединения к нему акционерных обществ, в том числе ОАО «Южная телекоммуникационная компания». Таким образом, ОАО «Ростелеком» является правопреемником ОАО «Южная телекоммуникационная компания».
8 декабря 2009 года предприятие и общество заключили договор на отпуск (получение) воды и прием (сброс) сточных вод N 056, срок действия с 01.01.2010 по 31.12.2010 с правом пролонгирования (пункт 9.1 договора).
В пункте 6.2 договора стороны предусмотрели третейскую оговорку «все споры и разногласия по настоящему договору подлежат рассмотрению в Арбитражном суде на КМВ при Юридическом центре на КМВ «Арбитр» — постоянно действующем третейском суде».
Ссылаясь на недействительность третейской оговорки, включенной в пункт 6.2 договора от 08.12.2009 N 056, общество обратилось в арбитражный суд.
Отказывая в иске, суды правомерно исходили из следующего.
Согласно статье 5 Федерального закона от 24.07.2002 N 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее — Закон N 102-ФЗ) спор может быть передан на разрешение третейского суда при наличии заключенного между сторонами третейского соглашения ( пункт 1 ). Третейское соглашение может быть заключено сторонами в отношении всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между сторонами в связи с каким-либо конкретным правоотношением ( пункт 2 ).
В соответствии с пунктом 1 статьи 7 Закона N 102-ФЗ третейское соглашение заключается в письменной форме. Третейское соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в документе, подписанном сторонами, либо заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу или с использованием других средств электронной или иной связи, обеспечивающих фиксацию такого соглашения.
Основным требованием, предъявляемым к третейскому соглашению, является наличие явно выраженной воли сторон, направленной на изъятие спора из компетенции государственных судов и его передачу на разрешение в определенный третейский суд. Заключение третейского соглашения свидетельствует о том, что стороны фактически распорядились своими процессуальными правами и обязанностями.
Третейское соглашение от имени сторон подписывается их единоличными органами управления или представителями, действующими по доверенности.
Договор от 08.12.2009 от имени предприятия подписан директором филиала Петренко П.П., действующим на основании Положения о филиале и генеральной доверенности от 20.11.2009 N 168-д, согласно которой он уполномочен вести и заключать от имени предприятия все виды договоров с предприятиями всех форм собственности с правом их подписи.
Пункт 3 статьи 55 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что руководители представительств и филиалов назначаются юридическим лицом и действуют на основании его доверенности.
В соответствии с пунктом 1 статьи 185 Гражданского кодекса Российской Федерации доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами.
Закон N 102-ФЗ не требует наличия в доверенности представителя специального уполномочия на заключение гражданско-правового договора, содержащего третейское соглашение (третейскую запись). Следовательно, наличие общих полномочий на заключение договора позволяет представителю заключить от имени и в интересах представляемого договор с условием о передаче связанных с ним споров в тот или иной третейский суд.
Таким образом, суды пришли к верному выводу о том, что Петренко П.П. обладал полномочиями для заключения договора от имени предприятия с включением в него третейской записи.
Довод заявителя о том, что споры, возникающие из договора от 08.12.2009, не могут рассматриваться в третейском суде, так как договор является публичным, ошибочен и правомерно отклонен судами ввиду следующего.
В силу пункта 2 статьи 1 Закона N 102-ФЗ в третейский суд по соглашению сторон может быть передан любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом.
Как разъяснено в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 26.05.2011 N 10-П пункт 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с пунктом 2 статьи 1 Закона N 102-ФЗ предусматривает возможность разрешения споров посредством третейского суда и закрепляет его статус как альтернативной формы разрешения гражданско-правовых споров.
Действующим законодательством не предусмотрены ограничения в возможности передачи на рассмотрение третейского суда споров, возникающих из публичных договоров.
Отклоняя ссылку заявителя об указании неполного наименования организации, при которой создан третейский суд, суды обеих инстанций верно отметили, что данное обстоятельство не влечет недействительность третейской оговорки.
Предприятие (истец) обратилось с исковым заявлением в третейский суд — Арбитражный суд на КМВ при Юридическом центре на КМВ «Арбитр», которое принято к производству и присвоен N Т-130/2010-С1-Ж. Из материалов названного третейского дела видно, что представитель предприятия принимал активное участие в судебных заседаниях в третейском разбирательстве. Возражений относительно компетенции указанного третейского суда рассматривать спор, возникший из договора от 08.12.2009, не заявлял. Отводов суду также не заявил. Доказательств того, что третейский суд некомпетентен рассматривать данный спор, предприятие не представило.
Таким образом, действия предприятия в процедуре третейского разбирательства подтверждают наличие воли обеих сторон на рассмотрение спора в третейском суде при Юридическом центре на КМВ «Арбитр». При таких обстоятельствах оспаривание истцом компетенции названного третейского суда свидетельствует о злоупотреблении своими правами. Данные выводы соответствуют правовой позиции, сформулированной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.11.2011 N 7605/11.
С учетом изложенного у судов отсутствовали правовые основания для удовлетворения иска.
Суды правильно применили нормы материального права. Предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации нарушения норм процессуального права, являющиеся основаниями для отмены или изменения судебных актов в любом случае, судом кассационной инстанции не установлены.
Руководствуясь статьями 284 , 286 , 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа постановил:
решение Арбитражного суда Ставропольского края от 10.08.2011 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.11.2011 по делу N А63-4021/2011 оставить без изменения, кассационную жалобу — без удовлетворения.
XI Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум — 2020
Актуальные проблемы представительства в арбитраже (третейском разбирательстве)
Институт представительства в арбитраже (третейском разбирательстве) в российском законодательстве развит крайне слабо. Так, в ранее действующем Федеральном законе от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» регулирование института представительства ограничивалось лишь нормами о праве на подписание искового заявления представителем (ст. 23 указанного закона), о праве участвовать в заседании третейского суда через представителя (ч. 2 ст. 27), а также об отнесении расходов на оплату услуг представителя к перечню издержек, связанных с рассмотрением дела в третейском суде и подлежащих распределению между сторонами (ст.ст. 15, 16). Федеральный закон от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», предусматривая возможность вести посредством представителя дело в третейском суде, включая подписание искового заявления и, очевидно, иных процессуальных документов, не предусматривал каких-либо особых требований к оформлению полномочий представителя. В частности, в последнем абзаце ч. 2 ст. 23 упомянутого закона указано только то, что в случае, если исковое заявление подписано представителем истца, к исковому заявлению должны быть приложены доверенность или иной документ, удостоверяющий полномочия представителя.
С принятием Федерального закона от 29.12.2020 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее – Закон об арбитраже) ситуация практически не изменилась. Часть 3 ст. 25 Закона об арбитраже полностью дублирует последний абзац ч. 2 ст. 23 старого закона, норма ст. 22 в части отнесения расходов на оплату услуг представителя к перечню издержек, связанных с рассмотрением дела в третейском суде и подлежащих распределению между сторонами также полностью идентична соответствующим нормам Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации».
Закон РФ от 07.07.1993 N 5338-1 «О международном коммерческом арбитраже» не содержит правил о представительстве вообще.
В дополнение к изложенному стоит отметить, что тема представительства в арбитраже (третейском разбирательстве) недостаточно разработана и в юридической науке.
Между тем, в связи с имеющимися пробелами в законодательстве и в теории арбитража в правоприменительной практике сложности вызывают четыре основные группы вопросов:
1) Требуется ли в доверенности на представителя отдельно оговаривать правомочия на подписание третейского соглашения (применительно к случаям, когда нужно заключить основной договор с арбитражной оговоркой либо внести изменение в уже имеющийся договор посредством включения в него третейской оговорки, когда необходимо заключить отдельное третейское соглашение, когда необходимо передать в арбитраж спор, который уже рассматривается в государственном суде)?
2) Каким образом следует подтверждать полномочия представителя в заседании третейского суда?
3) Допустимо ли так называемое «упрощенное оформление» полномочий представителя в третейском разбирательстве, способами, аналогичными предусмотренным ч. 6 ст. 53 ГПК РФ и ч. 4 ст. 61 АПК РФ (выражение полномочий представителя в устном заявлении представляемого, сделанном в судебном заседании и занесенном в протокол)?
4) Требуется ли отдельно прописывать в доверенности право на подписание искового заявления и его подачу в третейский суд, на изменение предмета или основания иска, увеличение или уменьшение исковых требований, право на отказ от иска, на признание иска, на заключение мирового соглашения в рамках третейского разбирательства?
Из всех вышеизложенных спорных аспектов представительства, связанных с рассмотрением спора в третейских судах, законодателем четко дан ответ только на последний вопрос первой группы (требуется ли в доверенности на представителя отдельно оговаривать правомочия на подписание третейского соглашения, когда необходимо передать в арбитраж спор, который уже рассматривается в государственном суде?) — в соответствии с ч. 2 ст. 62 АПК РФ и с аналогичной по содержанию ст. 54 ГПК РФ в доверенности, выданной представляемым лицом, или ином документе должно быть специально оговорено право представителя на передачу дела в третейский суд.
Законодательная неурегулированность в отношении вопросов о заключении основного договора с арбитражной оговоркой и внесения изменений в уже имеющийся договор посредством включения в него третейской оговорки была восполнена судебной практикой, которая сложилась весьма противоречиво. Так, в Постановлении Президиума ВАС РФ от 01.06.2010 № 18170/09, Постановлении Президиума ВАС РФ от 12.04.2011 г. № 12311/10, Постановлении Президиума ВАС РФ от 25.10.2011 г. № 18613/10, Постановлении Президиума ВАС РФ от 07.06.2012 г. № 16517/2011, Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 26.04.2017 г. по делу № А53-661/2017, Определении Московского городского суда от 16.11.2017 г. № 4г/4-10715/2017 и Апелляционном определении Новосибирского областного суда от 20.06.2017 г. по делу № 33-5798/2017 была обозначена следующая позиция: для заключения договоров, дополнительных соглашений, включающих третейскую оговорку, достаточно указать в доверенности общее полномочие на заключение договора, внесение в него изменений, дополнений.
При этом, суды отдельно отмечали, что ч. 2 ст. 62 АПК РФ (ст. 54 ГПК РФ) подлежит применению к случаям передачи на рассмотрение третейского суда такого дела, которое находится на рассмотрении в государственном суде. Эта норма не применима к доверенностям, выданным на заключение гражданско-правовых договоров.
Вышеприведенная позиция поддерживается некоторыми исследователями, в частности, С.В. Усоскиным, который в одной из своих работ отмечал, что «доверенность на заключение договора подразумевает полномочие на согласование любых положений сделки, если не указано иное. Именно к такому выводу в свое время пришел Президиум ВАС РФ, указав, что ст. 62 АПК РФ неприменима к оценке круга полномочий по обычным доверенностям на заключение договоров» [1].
Однако, в Определении Верховного Суда РФ от 29.02.2016 по делу N 309-ЭС15-12928, А71-15240/2020, высшая судебная инстанция изложила совершенно иной подход относительно оформления полномочий представителя для заключения договора с третейской оговоркой: «В соответствии с пунктом 1 статьи 5 Федерального закона от 24.07.2002 N 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», спор может быть передан на разрешение третейского суда при наличии заключенного между сторонами третейского соглашения.
Таким образом, согласно вышеизложенным нормам закона обязательным условием для разрешения спора третейским судом является выраженное в предусмотренной законом форме волеизъявление сторон на отказ от государственного правосудия в пользу рассмотрения дела конкретным третейским судом.
При этом суды первой и кассационной инстанции верно указали, что в силу части 2 статьи 62 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации полномочие представителя на передачу спора в третейский суд указано в перечне полномочий, право на совершение которых должно быть специально оговорено в доверенности.
Суды указали, что договор подписан со стороны предприятия начальником абонентской службы Кубиным С.В., при этом в доверенности N 148/111-16 от 01.08.2020, выданной ему, полномочия на передачу возникших споров на разрешение третейского суда, отсутствуют, а доказательств прямого одобрения предприятием впоследствии заключенного неуполномоченным лицом третейского соглашения, заявителем не представлено» [2].
Таким образом, содержание Определения Верховного Суда РФ от 29.02.2016 по делу N 309-ЭС15-12928, А71-15240/2020 указывает на применимость ст. 62 АПК РФ к случаям заключения представителем от имени представляемого договора с арбитражной оговоркой и на недостаточность указания в доверенности общих полномочий на заключение договора для включения в него третейской записи.
Какая же из позиций является наиболее правильной: ранее выработанная ВАС РФ и поддержанная нижестоящими арбитражными судами или позиция, изложенная в Определении Верховного Суда РФ от 29.02.2016 по делу N 309-ЭС15-12928, А71-15240/2020?
Представляется, что ни одну из приведенных позиций нельзя считать верной по следующим основаниям.
Исходя из содержания вышеприведенных судебных актов ВАС РФ, можно сделать вывод, что выработанный ВАС РФ подход предъявляет разные требования к лицу-представителю, заключающему абритражное соглашение (оговорку), в зависимости от обстоятельств ее заключения. Если спор уже возник и возбуждено дело в государственном суде, то для передачи спора в третейский суд в доверенности представителя должно быть специально оговорено такое полномочие (ч. 2 ст. 62 АПК РФ, ст. 54 ГПК РФ). Это полномочие, по сути, представляет собой право на заключение отдельного третейского соглашения для рассмотрения в третейском суде уже возникшего спора. Исходя из правил ч. 2 ст. 62 АПК РФ, ст. 54 ГПК РФ и приведенной позиции ВАС РФ, на заключение такого соглашения необходимы процессуальные полномочия.
Вместе с тем, при включении третейской оговорки в текст договора, по существу выражающей намерение передать все будущие споры на рассмотрение третейского суда, для подтверждения полномочий представителя в доверенности достаточно указать общее право на заключение гражданско-правовых договоров. Специально оговаривать полномочие на передачу спора в третейский суд не требуется.
В результате такого подхода в отношении заключения арбитражного соглашения (оговорки) возникает некая двойственность: когда спор уже возник и дело возбуждено в государственном суде, то в доверенности требуется оговаривать специальные процессуальные правомочия, а когда заключается договор с третейской записью и спор еще не возник, то достаточно общих материально-правовых полномочий на заключение договора, причем без специальной оговорки про третейскую запись. Получается, что в первом случае соглашение о передаче спора в третейский суд имеет сугубо процессуальную природу, а во втором случае – цивилистическую (материально-правовую).
Такой подход сложно назвать правильным, поскольку при его формировании, по всей видимости, не было учтено, во-первых, что отдельное третейское соглашение и включенная в договор третейская запись являются видами одного и того же правового явления. Устанавливать различный объем полномочий для заключения отдельного соглашения и оговорки представляется бессистемным и противоречивым. Во-вторых, арбитражное соглашение (оговорка) имеет смешанную материально-процессуальную природу и представляет собой гражданско-правовую сделку (явно выраженное и согласованное волеизъявление сторон, основанное на принципах автономии воли и pacta sunt servanda ) с процессуальным содержанием (процедура арбитража), а также направленное на возникновение процессуальных последствий (отказ от государственного правосудия). Следовательно, характер права на заключение арбитражного соглашения (оговорки), предоставляемого доверенностью, не должен носить только процессуальный или только материальный характер и, более того, не должен дифференцироваться в зависимости от вида арбитражного соглашения и от момента его заключения.
Нельзя считать правильной и позицию Верховного Суда РФ, изложенную в Определении от 29.02.2016 по делу N 309-ЭС15-12928, А71-15240/2020, поскольку такая позиция также не учитывает смешанную природу арбитражного соглашения (оговорки).
При этом судебной практикой оставляются в стороне следующие вопросы: требуется ли специальное полномочие для заключения отдельного абритражного соглашения, когда: 1) между сторонами спор еще не возник? 2) спор уже возник, но в государственном суде еще не возбуждено дело?
В связи с изложенным, единственным вариантом надлежащего оформления полномочий представителя представляется отдельное указание в доверенности правомочия заключать арбитражное соглашение как посредством включения третейской записи в договор (в устав юридического лица при представлении интересов участника на общем собрании и проч.), так и посредством подписания арбитражного соглашения как отдельного документа, как в отношении уже возникшего, так и будущего спора, независимо от того, возбуждено ли дело по спору в государственном суде, но в любом случае до принятия государственным судом решения по существу спора, о чем необходимо внести соответствующую поправку в Федеральный закон от 29.12.2020 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации».
В отношении второй, третьей и четвертой группы вопросов законодательная урегулированность также практически отсутствует.
Практика государственных судов ограничивается лишь позицией, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 25.10.2011 г. № 18613/10, которая гласит следующее: «Третейские суды не осуществляют государственную (судебную) власть и не входят в судебную систему Российской Федерации, состоящую из государственных судов.
Третейский суд представляет собой альтернативный способ разрешения спора, который в таком контексте является реализацией договорной обязанности, установленной в третейском соглашении. Следовательно, если лицо было наделено правомочием на заключение третейского соглашения и на контроль его исполнения, оно также было наделено и правомочием на получение уведомлений о третейском разбирательстве на основании третейского соглашения и на участие в рассмотрении дела.
Требований, предусматривающих необходимость специального поименования в доверенности правомочия на представительство в третейском разбирательстве, действующее законодательство не содержит».
Следовательно, если системно истолковать позиции ВАС РФ на оформление полномочий для включения в договор третейской оговорки и на оформление полномочий для представительства в третейском суде, то можно сделать вывод, что доверенности с общими полномочиями для заключения договора достаточно для представления интересов лица и в арбитраже (третейском разбирательстве), включая право подписывать и подавать исковое заявление в третейский суд, получать уведомления о третейском разбирательстве, изменять предмет и основание иска, увеличивать или уменьшать исковые требования, отказываться от иска, заключать мировое соглашение в рамках третейского разбирательства.
Несколько иным образом обстоит дело в практике некоторых постоянно действующих арбитражных учреждений (ранее – постоянно действующих третейских судов). Например, в Информационном письме Арбитражного третейского суда г. Москвы от 03.07.2020 N 489 «Процессуальные особенности рассмотрения споров в Арбитражном третейском суде города Москвы: состав лиц, участвующих в деле; представительство в третейском суде» содержатся достаточно подробные разъяснения, касающиеся вопросов представительства: о том, какие лица могут быть представителями, а какие нет, порядок оформления полномочий представителя, порядок проверки полномочий представителя в заседании третейского суда. Отдельно следует отметить, что Регламент Арбитражного третейского суда г. Москвы допускал упрощенное оформление полномочий представителя путем совершения устного заявления представляемого в заседании третейского суда, которое подлежало занесению в протокол. Кроме того, Регламент устанавливал обязательное требование отдельно оговаривать полномочие представителя на подписание искового заявления и отзыва на исковое заявление, заявления об обеспечении иска, полный или частичный отказ от исковых требований и признание иска, изменение основания или предмета иска, заключение мирового соглашения и соглашения по фактическим обстоятельствам, подписание заявления о получении третейским судом исполнительного листа, передачу своих полномочий представителя другому лицу (передоверие).
При ответе на вопрос, какая же позиция является наиболее правильной (изложенная в Постановлении Президиума ВАС РФ от 25.10.2011 г. № 18613/10 или выработанная некоторыми постоянно действующими третейскими судами (арбитражными учреждениями)), следует обратиться к вопросу о природе третейского разбирательства.
В российской судебной практике, а также в юридической науке господствует позиция, что арбитраж (третейское разбирательство) обладает смешанной правовой природой (доктрина sui generis). Как справедливо было отмечено Виноградовой А.Е.[3, с.21], Кейлин А.Д. [4, с.63], Курочкиным С.А.[5], арбитраж как смешанный правовой институт содержит «элементы договорного порядка по своему генезису и элементы процессуально-правового порядка по своему характеру. Вопросы действительности арбитражного соглашения, право- и дееспособности сторон, самой возможности проведения арбитража относятся к области договорной (частноправовой) и могут быть разрешены лишь с применением общих положений о договорах. Вместе с тем, собственно арбитражное разбирательство, предъявление исковых требований, вопросы доказательств, процедура разбирательства, вынесение решения, его исполнение и обжалование относятся к области гражданско-процессуальной с соответствующими особенностями, присущими арбитражу».
С учетом того, что сама процедура арбитража в части совершения процессуальных действий, а именно предъявления иска, изменения его предмета или основания, увеличения или уменьшения исковых требований, отказа от иска, заключения мирового соглашения и др., относится к процессуальной части, а также очень сходна с аналогичными действиями, совершаемыми в государственных судах при рассмотрении споров, то порядок оформления полномочий представителя на совершение перечисленных действий должен быть схожим с порядком, зафиксированным в процессуальных кодексах (АПК РФ и ГПК РФ).
Нельзя также не упомянуть точку зрения В.А. Мусина, согласно которой право на участие в заседании третейского суда в качестве представителя стороны должно быть указано в доверенности, за исключением случаев применения по аналогии части 4 статьи 61 АПК РФ [6].
Таким образом, представляется целесообразным законодательно закрепить норму о том, какие лица могут быть представителями в третейском разбирательстве, а какие – нет, каким образом следует оформлять полномочия представителя и как их проверять в заседании третейского суда, как подтверждать полномочия законных представителей, а также лиц, имеющих право действовать без доверенности от имени юридического лица, какие полномочия следует отдельно оговаривать в доверенности (в частности, право на предъявление иска, изменение его предмета или основания, увеличение или уменьшение исковых требований, отказ от иска, заключение мирового соглашения и др.). Справедливым представляется законодательно допустить возможность упрощенного оформления полномочий представителя для участия в заседании третейского суда посредством совершения устного заявления представляемым, которое будет заноситься в протокол.
Такой подход позволит избежать путаницы в вопросах относительно надлежащего уведомления сторон третейского разбирательства, относительно совершенных в заседании третейского суда процессуальных действий, а также даст дополнительные гарантии соблюдения прав и законных интересов участников арбитража ad hoc .
1. Усоскин С.В. Полномочия на заключение договора с арбитражной оговоркой и признание компетенции арбитража фактическими действиями. Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 29.02.2016 N 309-ЭС15-12928 // СПС Консультант Плюс
2. Определение Верховного Суда РФ от 29.02.2016 по делу N 309-ЭС15-12928, А71-15240/2020 // СПС Консультант Плюс
3. Виноградова Е.А. Правовые основы организации и деятельности третейского суда. Автореф. дис. на соискание степени канд. юрид. наук. М., 1994. С. 21
4. Кейлин А.Д. Судоустройство и гражданский процесс капиталистических государств. М., 1961. Ч. 3: Арбитраж. С. 63
5. Курочкин С.А. Третейское разбирательство и международный коммерческий арбитраж. М.: Статут, 2017 // СПС Консультант Плюс
6. Мусин В.А. Доверенность в третейском разбирательстве // СПС Консультант Плюс
